Доктор Кирилл понимал: шансов почти нет. Болезнь не оставляла выбора — лишь эта странная клиника согласилась взять его. Здесь лечили не от обычных хвороб. Стены пахли озоном после всплесков аномалий, в журналах вместо диагнозов порой встречались пометки о "временных разломах" или "эфирных паразитах". Коллеги шептались о сделках с духами, а в ординаторской за чашкой кофе могли спокойно обсуждать вчерашний случай с полтергейстом.
Выжить здесь означало одно — стать незаменимым. Кирилл наблюдал, анализировал, делал то, чего другие избегали: часами сидел в архивах, сопоставлял симптомы с лунными циклами, разговаривал с "беспокойными" пациентами, от которых отмахивались опытные диагносты. Он научился различать оттенки в голосах: где за жалобой на холод в груди скрывался настоящий морозный дух, а где — просто тоска, принявшая причудливую форму.
Со временем границы начали расплываться. Та самая ведьма, что пугала всех в восточном крыле, оказалась одинокой старухой, хранившей забытые заговоры от настоящей порчи. А улыбчивый администратор, которого все любили, отводил глаза, когда в больнице пропадали редкие артефакты. Зло носило белые халаты. Добро порой пахло болотом и старой травой.
Ошибка в диагнозе здесь могла стоить не просто здоровья — души. Кирилл и его настороженные союзники, такие же сомневающиеся, как и он, теперь проверяли каждую историю до мелочей. Они знали: чтобы увидеть истинную природу болезни, нужно разглядеть историю, стоящую за пациентом. Порой это занимало дни. Иногда — недели. Но иного пути не было. В этом мире тени лгут лучше, чем свет.
